Всем знакома фраза: «В больших городах люди живут, как в муравейнике». Но я ловлю себя на мысли, а давно ли я сам останавливался возле настоящего муравьиного лесного дома? Прогуливаясь по дорожке на окраине города, я остановился и добрых пару часов своего выходного дня простоял у муравьиного «небоскрёба». Нет, я не оговорился, метровый муравейник в людских масштабах не велик, но ведь сантиметровые насекомые, забираясь на эту метровую гору, чувствуют, наверное, такой же восторг, как люди, стоящие возле высотных небоскрёбов.
Сентябрьский день наполнен грустной прохладой. Находиться в лесу после людской суеты — удовольствие непередаваемое. Хочется надышаться этим воздухом на долгие зимние месяцы. Осенний воздух чудесный, особенно после дождей, кажется густым, настоянный на летних угасающих травах, грибах, ягодах и на тепле благодарной земли. Слышно, как грустно, совсем не по-весеннему, щебечет большая синица, стучит своим долотом большой пёстрый дятел, скрипучим голосом кричит модница-сойка. Музыка сентября. Шумно брякая о ветки, плюхнулся на муравьиный дом ещё зеленый, но уже жухлый лист ольхи.
Муравьи, встревоженные этим событием, беспокойно забегали. Наблюдаю за работой лесных «дворников» и удивляюсь, а ведь вокруг в лесу полно опавших листьев, но ведь на муравейнике нет листьев, следят за чистотой своих «улиц», как я раньше этого не замечал.
Сентябрь для насекомых это не жаркий июнь, нет летней суеты, да и самих муравьев на поверхности не миллионы. Наблюдается совсем немного беспокойных и заботливых строителей, которые ответственно заканчивают свою работу по утеплению жилища.
Лесных рыжих муравьев называют санитарами леса, это так и есть. Только не надо их путать с домашними муравьями-древоедами, которые приносят людям много хлопот. Редко кто из нас задумывался, что лесные насекомые ещё и настоящие строители. Стоит только внимательно посмотреть, как из мелких хвоинок и палочек построена с южной стороны дерева конусообразная пирамида. Кто их научил этой науке? Возможно, в муравьином сообществе есть свои начальники, мастеры, прорабы, грузчики и плотники. Ведь, чтобы соорудить из лесной подстилки не просто кучу, а законченный остроносый купол, нужно много труда и смекалки.
Доводилось не один раз видеть развороченные медведем муравейники.
Любит косолапый бродяга полакомиться муравьиной кислотой. Разроет найденную кучу, положит свои лапы на взъерошенное место, и обозлённые насекомые начинают кусать лапы разорителя, а медведь языком их смачно слизывает.
Этим занятием однажды пакостник-медведь так увлёкся, что меня на машине подпустил меньше, чем на пятнадцать метров. А когда увидел автомобиль, напугался так, что рванул, оставив на месте вонючую метку.
Если присмотреться, то можно ещё много чего интересного узнать, наблюдая за муравьиным жилищем.
Очень часто муравейник служит баней-порхалищем для глухарей и рябчиков. В этом порхалище глухари и рябчики находят не только удовольствие от импровизированной ванны, ведь лесные птицы в своих перьях накапливают множество перьевых вшей, блох и клещей, которые служат муравьям пищей. Определить такую баню для боровых птиц совсем несложно. Вместо острого купола купальщики оставляют в муравейнике ровную ямку, и в этой ямке остаются рябые пёрышки.
Дятлы не прочь полакомиться кислыми насекомыми. Особенно лесные плотники любят охотиться за древесными муравьями, которые грызут вместе с короедами сухую древесину.
Есть в нашем районе местность, в пойме речки Солокит, где муравейников в сосновом бору настроено более пятидесяти холмиков. Косолапые разбойники к этим сооружениям летней порой наведываются с завидным постоянством, уж очень по вкусу приходится им муравьиная кислота. Но проходит время, и трудолюбивые санитары дома свои восстанавливают, продолжают жить и плодиться дальше.
Сосновый бор в том месте чистый и ухоженный, с зелёным ковром ползучей толокнянки. Даже в самые проливные дожди верхняя часть муравейника промокает не более чем на 1-2 см, вот так, со знанием дела, построена кровля муравьиного дома.
Прошло больше полвека, как довелось нам с супругой посетить летом родной посёлок Золоторудный в Свердловской области. Дома в посёлке наклонились от старости, приисковый пруд обмелел, а вот сосны за околицей совсем не изменились, только кора немного потемнела.
Знакомой с детства тропинкой пошли к речке нашего детства с названием Рефт. Будто проверяя свою память, я сказал своей спутнице: «Вон там, у сосны, был большой муравейник!». Нашему удивлению не было предела — муравьиный дом как стоял 50 лет назад, так и стоит целым и невредимым, по его дорожкам всё также бегают неутомимые рыжие труженики. Вот это дом-долгожитель, а людская деревня, с покосившимися крышами, напротив, совсем состарилась! Сколько занимательных часов проведено было у этого дома насекомых. Множество событий удалось подсмотреть любознательному деревенскому мальчишке, ведь телевизоров и компьютеров не было.
Вооружившись увеличительным стеклом, я подолгу рассматривал интересных насекомых. Сломанную берёзовую палочку, намоченную собственной слюной, клал на потревоженную кучу, муравьи поливали эту палочку своими жидкими струями муравьиной кислоты. Потом облизывал я лесной деликатес. Было так вкусно! Запах у потревоженной колонии стоял крепкий, настоящий спиртной завод. На этот муравейник мы с другом Гошкой приносили мертвых змей, считая их вредными тварями (с годами наши убеждения переменились). За пару суток от гадюки оставался один голый хребет, так до белизны вычищали его лесные санитары.
Два часа, проведенные у муравейника, наполнили сентябрьский день доброй радостью. Я сделал несколько снимков этого таёжного общежития, стряхнул с куртки и штанов прилипшие жёлтые хвоинки лиственниц и особо кусачих пассажиров. Совсем скоро засыпет снегом живой дом, заснёт беспокойное семейство на долгих девять месяцев. С улыбкой и тёплыми воспоминаниями я зашагал к нашему дому номер 50 по улице Чурапчинской, к такому привычному людскому муравейнику.
Юрий Коковин, фото автора